В конце одной из самых старых улиц Москвы, в доме № 55 по Арбату расположена мемориальная квартира Андрея Белого. Здесь, 14 октября 1880 года, родился Борис Николаевич Бугаев, один из отцов русского символизма, поэт, прозаик, критик, мемуарист и исследователь литературы.

История самого дома старше поэта больше чем на век: старый усадебный дом, лежащий в основе усадьбы, перестроенной в конце 1870-х годов по проекту архитектора Митрофана Александровича Арсеньева, был построен еще до пожара 1812 года. Квартиры в доходном доме сдавались преподавателям Московского университета, одну из которых (№ 7) и получил математик Николай Васильевич Бугаев – отец поэта.

Борис Бугаев проводит в квартире школьные годы, заканчивает Московский университет. Судьбоносным для будущего символиста становится соседство Бугаевых с семьей Михаила Сергеевича Соловьева, внука известного историка и родного брата философа Владимира Соловьева. Частые гости Соловьевых – Валерий Брюсов, Дмитрий Мережковский, Зинаида Гиппиус, «старшие символисты», дружба с которыми, зародившаяся здесь, в доме № 55 по улице Арбат, определила дальнейшую творческую судьбу поэта. Здесь же родился его псевдоним – «Андрей Белый».

В 1906 году Белый покинет дом на Арбате уже ведущим московским символистом, пережив смерть отца и первую «мистическую влюбленность» в Маргариту Кирилловну Морозову. Семья Соловьевых в 1902 году помогла поэту издать его первую книгу – «Симфония (2-я, драматическая)».

Надстроив четвертый этаж, в 1930-х годах дом отдадут под коммунальные квартиры, еще полвека в нем будет существовать Министерство иностранных дел. С 1987 года квартира № 7 поступает в распоряжение государственного литературного музея им. А. С. Пушкина, и уже в 2000 году там открылся музей Андрея Белого.

В квартире, занимающей половину третьего этажа пять комнат. Сейчас в детской размещена часть экспозиции, связанная с юношескими годами поэта. Здесь же можно найти все черновики и записи, посвященные эпопее «Моя жизнь», в которую вошли повести «Котик Летаев» и «Крещеный китаец», главный герой которых, юный Летаев, наделен многими автобиографическими чертами. Часть экспозиции, посвященная матери поэта, расположена в спальне родителей. Экспонаты рассказывают, что именно Александра Дмитриевна Бугаева привила интерес юному Боре не только к поэзии, но и к музыке и живописи. Отдельное место в комнате занимают экспонаты, рассказывающие о музах поэта: Любови Дмитриевне Менделеевой-Блок и Маргарите Кирилловне Морозовой.

Все литературное наследие Белого: рукописи, черновики, письма, книги и фотографии – расположено в бывшей столовой. А гостиной возвращена ее историческая функция. В ней сегодня, как и при семье Бугаевых, проводятся творческие встречи и музыкальные вечера.

Сегодня в фондах музея уже более 1000 единиц рукописей, машинописей и документов, среди которых можно найти автографы В. Я. Брюсова, Н. С. Гумилева, И. Северянина и, благодаря частным коллекциям, они постоянно пополняются.

Побывал я возле этой усадьбы во время июньской прогулки по Москве с Максимом Ершовым Июньская встреча турбиновцев в Москве .

Нынешняя усадьба была построена в 1770-годах. При этом в одних источниках утверждается, что первым владельцем её был Александр Ильич Бибиков (1729-1774), активный участник подавления бунта Емельяна Пугачева, а лишь потом Николай Петрович Архаров (1742-1814), кто-то утверждает, что Архаров был первым владельцем. Для нашей истории это непринципиально.

Когда мы в разговоре применяем то или иное слово, но ни на секунду не задумываемся об его этимологии. Слова они порой как живые существа. Одно появилось, да так и умерло в младенчестве, другое окрепло, заняло место в дружном ряде слов и язык уже нельзя представить без него.

Когда человек слышит слово "архаровец", то ему представляется очередной бузотёр, отчаянный человек, безобразник, практически герой ножа и топора с большой дороги. И удивится, когда узнает, что слово произошло от прозвища, данного московским полицейским XVIII века. Возглавлял их Николай Петрович Архаров (1742-1814), о котором я немного рассказал в материале Граф, инвалиды, благородные девицы и советские военные . Ходили легенды, что он с первого взгляда может распознать преступника. Сыскным делом в те времена зачастую занимались бывшие жулики и воры, как к примеру знаменитый вор, а затем сыщик Ванька-Каин (1718 - после 1756) в России, который раскрыл секту хлыстов в монастыре Княжна Тараканова, Салтычиха и другие обитатели монастыря , или Эжен Франсуа Видок (1775 -1857), французский преступник, ставший впоследствии первым главой Главного управления национальной безопасности. Видимо в полицейские набирались люди, для которых грубость и нахрапистость не считались отрицательными качествами, лишь бы дело делали. Вот и получило слово "архаровцы" некий отрицательный оттенок среди людей.

После Архарова усадьба вернулась к Бибиковым, её владельцем стал Гаврила Иванович Бибиков, чья родная сестра Екатерина Ильинична была женой знаменитого полководца Михаила Илларионовича Кутузова. В 1781 году Гаврила Иванович женится на единственной дочери миллионера-промышленника Якова Твердышева - Татьяне Яковлевне. В качестве приданного для Татьяны Яковлевны покупаются усадьба в Гребнево, которая находится во Фрязинском районе Московской области и ныне постепенно рушится, а также усадьба в Москве у Архарова. В 1782 году во время родов юная супруга умерла, будучи 20 лет от роду.

В 1783 году Гаврила Иванович женился на Екатерине Александровне Чебышевой(1767-1833). В браке у них родилось 7 дочерей и 5 сыновей, два сына заняли высокие посты в Российской империи. После смерти мужа Екатерина Александровна продолжала жить в московском доме и лишь после её смерти московская усадьба была продана. Гребнево было продано за долги еще в 1811 году.

В 1835 году усадьбу покупает бывший гусар-партизан, ставший к тому времени генерал-лейтенантом, Денис Васильевич Давыдов. Он стремился в эти места, дом его отца был на Пречистенке и сам Денис старался во время пребывания в Москве селиться рядышком, но невзлюбил новую усадьбу по ряду различных обстоятельств. В 1835 году в бывшей усадьбе напротив появилась пожарная часть. Будучи поэтом Давыдов излагает свою грусть осенью 1836 года в стихах:

О мой давний покровитель,
Сохрани меня отец,
От соседства темной тучи
Полицейской саранчи,
И торчащей каланчи,
И пожарных труб и крючий.
То есть попросту сказать:
Помоги в казну продать
За сто тысяч дом богатый,
Величавые палаты,
Мой Пречистенский дворец...

Цену посчитали высокой и поэт еще долго продавал усадьбу, пока в 1837 году не расстался с ней.

С 1841 года владелицей усадьбы стала баронесса Елизавета Дмитриевна Розен, урожденная Зубова(1792-1862). В 1812 году она вышла замуж за генерал-адъютанта, генерала от инфантерии барона Григория Владимировича Розена, с которым они прожили вместе 30 лет и имели двух сыновей и четырех дочерей.

Баронесса была дамой практичной и сдавала флигели под ремесленные мастерские и лавки. В 1861 году первопроходец русской фотографии Иван Яковлевич Красницкий (1830-1898) открыл в правом флигеле Пречистенского дворца один из первых в Москве фотосалонов, гордо носящего название -"художника императорской Академии фотографа И. Я. Красницкого". Он с гордостью воспринял своё приглашение для фотографирования на Коронацию и Помазание на Престол Александра III.

В здании снимал жильё младший ординатор Московского военного госпиталя, надворный советник, редактор "Летописей Хирургического общества", награжденный орденом Святого Владимира IV степени, Илларион Иванович Дуброво (1844 -1883). О его смерти писала газета "Московские ведомости" от 29 мая 1883 года: "27 мая в 2 часа утра скончался доктор медицины Илларион Иванович Дуброво, сделавшись жертвой самоотвержения; 20 мая, ночью, покойный был приглашён к дочери шуйского предводителя дворянства Куроедова, 17-летней девушке, для операции трахеотомии, по случаю дифтерита. Благополучно окончив операцию, он посредством трубки высасывал из гортани дифтерические плёнки, заразился сам и скончался, проболев всего 6 дней. Потеря, понесённая в его лице для науки и человечества, невознаградима..."

Начиная с 1873 и до самой революции в усадьбе размещалась частная женская гимназия с пансионом С.А.Арсеньевой, которая была дочерью Александра Лаврентьевича Витберга, ставшего автором того самого проекта храма Христа Спасителя, который был начат на Воробьевых горах, но не завершен. Интересны правила преподавания были в те времена - гимназия Арсеньевой давала право своим выпускницам на преподавание иностранных языков.

После революции вместо гимназии стала функционировать школа-семилетка, а на месте пансиона разместились коммунальные квартиры. Затем школу сменил техникум, а техникум - райком партии.

Сейчас здесь частные владения.

Николай Архаров известен расследованием дела о Пугачевском бунте. Средства, которые он использовал для раскрытия преступлений, отличались оригинальностью и вошли в анекдоты. Также он обладал необычайной проницательностью - буквально читал по лицам людей.

Его брат Иван Архаров с 1774 года был подполковником Преображенского полка. Он командовал резкими и грубыми как на подбор солдатами. С тех пор словом «архаровец» стали называть грубиянов и хулиганов.

После пожара 1812 года дом восстановили, и в усадьбе поселился генерал Бибиков. От него она перешла Денису Давыдову.

Путеводитель по архитектурным стилям

Давыдов и Пушкин познакомились в Петербурге, когда оба были членами литературного общества «Арзамас». Конечно, смерть поэта поразила Давыдова. В феврале 1837 года он написал П.А. Вяземскому: Какое ужасное происшествие! Какая потеря для всей России! Сам он пережил Пушкина лишь на 2 года.

А в 1841 году «Пречистенский дворец» стал собственностью баронессы Е.Д. Розен. Она сдала левое крыло под хлебную лавку, а правое - под слесарное, седельное и портновское заведения. В 1861 тут открылось одно из первых в Москве фотоателье.

Затем в усадьбе Бибикова разместилась женская гимназия С.А. Арсеньевой.

Если в семьях были и дочери, и сыновья, то родители часто отдавали сыновей в Поливановскую, а дочерей - в соседнюю Арсеньевскую гимназии. Учащиеся этих двух гимназий хорошо знали друг друга, а преподавали там одни и те же учителя, которые порой исполняли роль почтовых голубей, без собственного ведома перенося в своих карманах романтические записочки гимназистов и гимназисток.

В советские годы здание занимали чиновники районного комитета компартии. Тогда же на доме появилась мемориальная доска, посвященная Денису Давыдову.

Сегодня стены особняка отреставрированы, но внутреннее убранство не сохранилось.

Говорят, что... ...однажды у мясника пропал кошелек с деньгами. Он сказал, что деньги украл зашедший в лавку писарь. Архаров приказал принести котел с кипятком, высыпал туда спорные монеты и сказал, что деньги точно принадлежат мяснику. Пораженный писарь в краже сознался. А все оказалось просто: Архаров увидел в воде жир от рук мясника.
...про Дениса Давыдова Пушкин шутил: «Военные уверены, что он отличный писатель, а писатели про него думают, что он отличный генерал» .

Рудашевский Е.В.

История дома – это, прежде всего, судьбы живших в нём людей. Усадьба Бибиковых, теперь известная как особняк Давыдова, не исключение. Здесь (Пречистенка, 17) в разное время жили и работали разгульный гусар (Денис Давыдов) и скромные пансионерки (гимназии Арсеньевой); обер-полицмейстер Его Величества (Николай Архаров) и работники райкома КПСС; талантливый композитор (Данила Кашин) и бездарный, одним мотовством известный промышленник (Алексей Затрапезный). В этих комнатах начинали и оканчивали жизнь наследники старинных русских родов – Шаховские, Бибиковы, Розены. В этих стенах звучали голоса Алексея Ермолова, Евгения Баратынского, Александра Пушкина, Льва Поливанова и других людей, не только наблюдавших развитие русской истории, но и непосредственно в ней участвовавших.

Если разом посмотреть на 250-летнюю историю, то вашему вниманию представится удивительная какофония, в которой слова поэзии сочетались со звоном монет, матерные проклятия звучали вместе с блаженной молитвой, а гимны во имя царя пелись одновременно с «Интернационалом». В этой эклектике – история города, история нашей страны.

Называть особняк именем Дениса Давыдова можно только с оговорками. Дело в том, что Софье Давыдовой (жене Дениса Васильевича) усадьба принадлежала лишь три года, а сам генерал-партизан не жил в нём и двух лет. Давыдовы – одни из немногих владельцев, при которых в особняке не проводилось никаких строительных и даже ремонтных работ. Денис Васильевич не оставил здесь видимых следов. Тем менее его имя в советское время уберегло особняк от многих разрушений, помогло сохранить аристократический вид – он был включён в «Список вновь выявленных памятников истории» (1988 года), а затем был признан памятником архитектуры федерального значения (в 1995 году). Особняк на Пречистенке по сей день называется «Давыдовским», пусть исторически это неверно. Точнее было бы назвать его именем Михаила Шаховского (по заказу которого была устроена усадьба) или хотя бы именем Бибиковых (в собственности которых усадьба находилась более полувека). Между прочим, сам Денис Васильевич называл особняк именно «Бибиковским». Однако установленной традиции менять нет смысла.

История особняка начинается историей Пречистенки.

К XVI веку у Москвы было четыре пояса укреплений: стены Кремля, Китай-города, Белого города и деревянная стена на земляном валу Скородома (названного так из-за того, что выстроен был «скорым ходом» – за два года). При Скородоме стояло более 50 башен; из них 12 – проездные. Он охватывал кольцо диаметром в пять километров. При осаде 1611 года деревянная стена сгорела; с ней сгорел и весь Скородом. Район этот восстановили только к 1630 году. Новые дома, новые ограды, новое название – Земляной город.

«Расселение в Земляном городе было связано с прилегающими частями Белого города. Запад сохранился как окраина Занеглименья и застраивался усадьбами бояр и дворян, по-прежнему здесь было много ремесленных слобод; стрелецких – меньше, потому что это направление уже стало безопасным. Северная часть Земляного города, как и Белого, считалась не очень удобной для жилья, поэтому была заселена стрелецкими и чёрными тягловыми слободами».

Во второй половине XVI века территория современной Пречистенки была отдана Иваном Грозным во владение опричникам. В те годы здесь появились дома московской знати – предвестники будущих роскошных усадеб, из-за которых улица, а с ней и весь район будет считаться в городе одним из самых дорогих, престижных.

«Названия улиц произошли не случайно. В этих названиях – указание на историческое событие, на известное в своё время лицо, на бытовую черту, на местную особенность; в них хранится память прошедшего, иногда отдалённого». Улица Пречистенка, безусловно, не исключение.

До середины XVII века Пречистенка называлась Большой Чертольской. Площадка, на которой сейчас стоит Храм Христа Спасителя, была известна как Чертолье. Всё из-за тихого ручья Черторый – левого притока Москвы (за ним прежде шла крепостная стена Белого города). Речку так прозвали, потому что берега у неё были рваные, корёженные, а русло – чудно́е, неровное. «Словно бы чёрт её рыл!» – причитал простой люд. Так ручей и прозвали – Черторый. Улицу Белого города, которую он пересекал, назвали Чертольской; её продолжение (за стенами Белого города) – Большой Чертольской.

Народное название, быть может, дожило бы до наших дней, однако в 1685 году велением царя Алексея Михайловича улицу эту переименовали. Сейчас подобное изменение никого бы не удивило – толковать и спорить о нём захотели бы только историки да архивариусы, но в ту пору почти всем жителям Земляного города на долгие дни излюбленной забавой стало обсуждать это событие, ведь прежде в Москве никто ещё не переименовывал улицы, не отказывался от исконных имён. Одни посмеивались над царём, другие признавали его решение мудрым.

Почему же Чертольская не угодила царю? Дело вот в чём. Алексей Михайлович – человек тихий, набожный – часто спозаранку выезжал со свитой из Кремля, отправлялся в Новодевичий монастырь (тот находился за границами города). Ехал царь помолиться перед иконой Пречистой Смоленской Богоматери, повидаться с дочерьми – Екатериной и Евдокией. Восстановление монастыря (после его разорения в Смутное время) было для Романовых символом восстановления всей Руси. Однажды, выехав поутру на Большую Чертольскую, Алексей Михайлович промолвил, что негоже к иконе-то чудотворной ехать по улице, в названии которой сам чёрт наследил! Добра от такого пути не дождаться. Тогда и решили, что для улицы, ведущей к монастырю, благозвучнее будет говорить «пречистая». По указу царя 16 апреля 1658 года обе улицы: Чертольская (нынешняя Волхонка) и Большая Чертольская – были объединены в одну Пречистенку. Название это московскому народу полюбилось, и споров о нём вскоре не осталось.

Пречистенка. В этом слове – музыка московского говора. Улица именно «Пречистенка», а не «Пречистенская», как и Остоженка, Воздвиженка, Знаменка, Варварка, Петровка, Ордынка и прочие названия.

Уже при жизни Алексея Михайловича часть Пречистенки до крепостных ворот стала аристократической. Раньше она только тем и славилась, что на ней (возле нынешнего Чертольского переулка) стоял «убогий дом» – морг, куда «божедомы» приносили тела убитых и ограбленных москвичей, а также тела умерших «дурной смертью», то есть без покаяния. Теперь же для московской знати оказалось почётным выстроить себе хоромы рядом с дорогой, по которой царь ездит молиться. Простой люд, некогда говоривший, будто здешнюю речку «сам чёрт рыл», вынужден был покинуть свои ночлежки. Также и слобожане оставляли свои дворы, харчевни, блинные, цирюльни, кузницы.

Не прошло и века, как царские особы покинули Пречистенку – решили править государством из Петербурга. Однако аристократическое значение улица не утратила. На ней по-прежнему селились только богатые, знатные люди. Для архитекторов и скульпторов Пречистенка стала многолетней мастерской. В начале улицы ещё сохранились палаты XVII века, а рядом с бывшим Чертольем уже поднимались первые особняки русского классицизма: дом бояр Хрущёвых-Селезнёвых (теперь – музей А. С. Пушкина), дом Станицкой (теперь – музей Л. Н. Толстого); чуть раньше по заказу князя Шаховского был построен двухэтажный особняк.

Фамилии многих аристократов, живших на Пречистенке, сохранились в названии переулков: Всеволожский, Лопухинский, Хрущёвский и др.

В конце XIX века, когда почти все дома на Пречистенке перешли во владение купцов, ручей Черторый спрятали в подземную трубу. Сегодня на месте его некогда извитого русла – ровные полосы бульваров.

От далёких врёмен, когда ещё шумел приток Москвы Черторый, когда Новодевичий монастырь стоял разорённый, опустевший, из названий нам остался только Чертольский переулок. Да и Пречистенку мы потеряли на несколько десятилетий. Коммунистам не понравилось, что в Кремль им приходится ездить по улице, названной в честь иконы… Кто такая, эта Пречистая Смоленская Богоматерь? То ли дело Пётр Алексеевич Кропоткин! Революционер-анархист (который, между прочим, был похоронен на Новодевичьем кладбище). Так, в 1924 году Пречистенка стала Кропоткинской. Лишь семьдесят лет спустя улице вернули указанное Алексеем Михайловичем название. Кропоткинским остался только переулок (как и в случае с Чертольским) – будто Москва вознамерилась именно переулками сохранить память о долгой эпохе часто сменяющихся названий, началом которой было переименование Чертольской улицы в Пречистенку.

Пречистенская усадьба Дениса Давыдова была построена более чем за тридцать лет до его рождения – Михаилом Ивановичем Шаховским, который и стал её первым владельцем.

О Михаиле Ивановиче известно мало. Скупые биографические выписки не могут рассказать, каким был этот человек. Мы не знаем ни его настроений, ни озвученных им мыслей. Был ли он бережлив к друзьям, скуп, смешлив, яростен в припадках гнева? Об этом не сохранилось упоминаний. Поэтому и рассказ о нём не может превзойти сухого отчёта об истории рода Шаховских и близких к Михаилу Ивановичу родственников.

Шаховские – старинный княжеский род, потомки Рюриковичей (князей Ярославских – по отцу, Черниговских – по матери). В начале XV века жил князь Константин Глебович. Друзья и враги прозвали его Шахом; от него-то и начался род Шаховских. История этого рода интересна тем, что члены его умели вовремя проявить политическую активность – они были участниками некоторых важных государственных событий.

«Не имея большого значения в XV веке и не приобретя его в XVI, Шаховские мало пострадали от опричнины Грознаго и не принадлежали к аристократическому кружку, захватившему власть в свои руки в начале XVII века в правление Василия Шуйскаго. Наоборот, в лице своего наиболее виднаго представителя в эту эпоху, князя Григория Петровича Шаховского, они выступили против этой аристократической партии и немало содействовали ея падению. Впрочем, и при первых государях из дома Романовых Шаховские не поднимались очень высоко и только некоторые из них достигали думных чинов. В XVIII веке князья Шаховские выдвинулись и в это время начали занимать очень видные посты на государственной службе. Князь Алексей Иванович был сенатором, генерал-аншефом и правителем Малороссии при Анне Иоанновне; князь Яков Петрович <…> был генерал-прокурором. В XIX веке Шаховские дали также немало выдающихся личностей. В этом столетии особенно замечательны князья: Алексей Иванович (герой Кавказской войны), Александр Александрович (драматург) и Иван Леонтьевич (член государственного совета, генерал от инфантерии, известный боевой генерал царствования императора Александра I и Николая I)».

В наши дни наибольшее внимание историки отдают двум представителям рода Шаховских: Фёдору Петровичу (1796–1829 годы) и Дмитрию Ивановичу (1862–1939 годы). Первый был декабристом, второй – видным кадетом. Фёдор Петрович ещё семнадцатилетним юношей участвовал в заграничных походах русской армии, своим оружием славил императора, но вскоре вступил в «Союз благоденствия» (тайное общество декабристов) и даже говорил своим сподвижникам, что при необходимости готов лично убить Александра I. В марте 1826 года Фёдор Петрович был обвинён в принадлежности к тайным обществам, в причастности к «Московскому заговору 1817 года». Его приговорили к лишению чинов, дворянства, к пожизненной ссылке в Туруханск. Летом 1828 года он впал в сумасшествие, а 24 мая 1829 года умер (ему было 33).

Дмитрий Иванович Шаховской – внук Фёдора Петровича. Он был одним из создателей «Союза освобождения» (нелегальное политическое объединение интеллигенции и земских либералов). Дмитрий Иванович возглавлял левое крыло конституционно-демократической партии. Впоследствии он стал секретарём первой Государственной Думы. При временном правительстве Дмитрий Иванович был министром государственного призрения, затем участвовал в антибольшевистском подполье. В 76 лет (1938 год) был арестован и расстрелян.

Прочие Шаховские сейчас оставлены без внимания. Из XVIII века только генерал-прокурор Яков Петрович удостоился похвал за составленные им «Записки» (автобиография – портрет его эпохи).

Память о Михаиле Ивановиче Шаховском – первом владельце Давыдовской усадьбы – вполне умещается в скромную статью «Русского биографического словаря». Там же написано про его брата – Григория Ивановича (белгородского губернатора) и деда – Порфирия Ивановича.

Порфирий Иванович был сыном воеводы – князя Ивана Леонтьевича Шаховского. Ни даты, ни года рождения Порфирия Ивановича не осталось. Известно только, что сам он был окольничим; что в 1671 году «под предводительством Юрия Алексеевича Долгорукова участвовал в походе против мятежных шаек Разина; в этом же году князь получил звание стольника». Восемь лет подряд Порфирий Иванович был воеводой в Туле. «Оклад Шаховского был очень незначителен даже по тогдашнему времени: ему выдавалось поместнаго окладу 400 четвертей и денежнаго 10 рублей; но он умел получать награды». Затем Порфирий Иванович служил воеводой во Владимире, а в именины царя Петра Алексеевича был пожалован в окольничие. О смерти Порфирия Ивановича неизвестно ничего, кроме того, что она была – ни дату, ни особенные для неё обстоятельства указать не удастся, так как они не были сохранены ни в одном из известных нам отчётов, не были записаны ни в одних из доступных нам воспоминаний, записок, писем.

Михаил Шаховской родился в 1707 году (от второго брака Ивана Порфирьевича) с княгиней Татьяной Фёдоровной Юсуповой). В 1720 году он был определён на службу в лейб-гвардию Семёновского полка. Выпущенный в армейский полк с обер-офицерским чином князь Михаил Иванович поступил в лейб-регимент поручиком, а в 1730 году был произведён в капитаны.

В это же время начинаются его заботы о новом московском владении.

К началу XVII века район Пречистенки был плотно застроен домами разного оформления, достоинства. Жители здесь случались разные – не только по доходу, но и по статусу. Лишь к XVIII веку этот район получил выраженную социальную определённость. Большинство владельцев пречистенских домов тогда были офицерами или высшими дворцовыми служащими. Это видно по «Переписным книгам» того времени.

Место, на котором впоследствии будет выстроена Давыдовская усадьба, в начале 1730-х годов было разделено на шесть мелких участков, принадлежность которых нетрудно узнать по «Актовым» и «Писцовым книгам».

Один из участков (на углу между современным Сеченовским переулком и улицей Пречистенкой) принадлежал отцу Михаила Ивановича – Ивану Порфирьевичу, который получил его после распределения бывших слободских земель ещё в 1701 году. Сохранилось несколько закладных, написанных Иваном Шаховским на этот участок; судя по тому, что суммы указаны в них весьма скромные, здесь не было ни одного капитального строения. В 1723 году владельцем этого участка значился уже Григорий Иванович – старший сын Ивана Порфирьевича. И только в начале 1730-х земля перешла, наконец, во владение Михаил Ивановича.

В 1734 году князь по болезни был определён к гражданским делам и назначен в Санкт-Петербургскую вотчинную контору, где находился до 1741 года в должности советника. В 1742 году Михаил Иванович был назначен вице-президентом, а в 1753 – президентом камер-коллегии. Эти перемены не помешали его заботам о московском владении.

Соседями Михаила Шаховского на Пречистенке тогда были царские служащие и чиновники. Один из участков (на углу между современным Барыковским переулком и Пречистенкой) в начале XVIII века принадлежал «вотчинных дел императрицы управителю» Ивану Грузинцеву, который в 1723 году продал его царскому истопнику Никифору Сомову – за 15 рублей. Далее по переулку располагались владения дворцового стряпчего Ивана Зверетинова, капитана Сипягина и премьер-майора Ивана Оголина. Их участки были заняты небольшими, чаще всего ветхими, деревянными строениями.

Более 15 лет потребовалось Михаилу Ивановичу, чтобы скупить все эти земли. Неизвестно, почему он не мог сделать этого быстрее – то ли сам не проявлял достаточного желания, то ли владельцы торговались, требовали высокую цену, то ли вовсе не хотели отдавать участки. Так или иначе, скупка проводилась неспешно.

В 1733 году было выкуплено владение вдовы Зверетиновой; в 1738 году – владение Оголина. Таким образом, Михаил Шаховской расширил свой двор до 64 метров по Пречистенке, до 95 метров по переулку и до 41 метра по задней (южной) стороне.

В 1745 году удалось за 40 рублей переписать на своё имя участок Сомова, после чего владение Шаховского протянулось по всей Пречистенке – между двумя переулками: Дурново и Полуэктовым (современными – Барыковским и Сеченовским). В 1749 году наследники канцеляриста Алексея Зверетинова продали Михаилу Ивановичу боìльшую часть их двора (за 90 рублей). Наконец, в 1750 году наследники капитана Сипягина продали князю Шаховскому «двор на белой земле в Земляном городе в приходе церкви Воскресения Новое меж улиц Пречистенка и Остоженка, в межах с дворами его князя Шаховского да Тимофея и Алексея Кирилловых детей Кутузовых, за 100 рублей».

В те годы стало популярным перестраивать старые палаты в модном классическом стиле. Величавые, но дряхлые строения, которыми некогда любовались первые цари династии Романовых, были обрушены, старые палисадники – срезаны; им взамен были выстроены вельможные чертоги, протянуты замысловатой конструкции сады. Домовладельцы приглашали известных архитекторов, соглашались на покупку дорогих материалов, платили художникам, скульпторам. Пречистенка расцветала. Теперь, поднявшись из низин бывшего Чертолья, въехав на ровную дорогу Пречистенки, губернатор мог с улыбкой благоволения смотреть по сторонам, примечать новые красоты.

К началу 1750-х годов владение Шаховского приобрело свои окончательные границы, которые оставались неизменными более полутора веков (не считая перепланировку улицы после пожара 1812 года).

Судя по суммам, уплаченным Михаилом Шаховским за каждый из участков, на них в те годы не было ни одного каменного строения, что, безусловно, опровергает предположения о том, что в состав усадьбы могли войти каменные фундаменты более старых зданий.

Строительство главного дома – особняка – началось в период между 1740 и 1758 годами. История не сохранила для нас ни точной даты, ни даже имени архитектора. К сожалению, такой флёр таинственности лежит на многих зданиях старой Москвы. К примеру, построенный несколько позже дом № 19 на Пречистенке (усадьба Кречетникова) также лишён отчества –предположения о времени его строительства, о владельцах приходится делать на основании архитектуры здания, а также на основе литературных источников – неточных, противоречивых и весьма субъективных. Давыдовский особняк был отнесён к «приходу церкви Воскресения Новое», стоявшей на месте нынешнего сквера возле дома № 17 по Остоженке. Тогда же слева от жилой части ансамбля был устроен сад (со стороны Барыковского переулка).

Полномасштабное строительство во владении Шаховского началось лишь в 1749 году, и для исследователя это – большая удача. Благодаря этому можно не только написать примерные даты строительства, но также указать на первого владельца особняка – на Михаила Ивановича. Дело в том, что до 1742 года застройка всех участков Москвы осуществлялась без надзора Полицмейстерской канцелярии; найти сведения о зданиях, построенных в Москве до указанного года – задача необычайно сложная, порой невыполнимая.

К 1758 году Михаил Иванович закончил обустройство собранного им владения (значившегося под адресом «3 команда Земляного города, приход церкви Воскресения Христова Новое»). Планировка усадьбы была типичной для того периода; князь, судя по всему, не пытался оригинальничать и в своих заказах неизвестному архитектору не просил ничего исключительного. Как и во многих московских усадьбах, главный дом (жилые каменные палаты) был поставлен в глубь участка, параллельно основной улице (Пречистенке). Здание было отстроено в виде вытянутого прямоугольника (по углам его красовались несимметрично расположенные ризалиты – выступы). Протяжённость парадного фасада – 38,4 метра. К зданию были пристроены деревянные корпуса. По всему участку стояли жилые и нежилые одноэтажные деревянные службы. Со стороны Полуэктова (современного Сеченовского) переулка была устроена хозяйственная зона.

Строительство главного здания проходило в несколько этапов, и это объясняет его очевидную асимметричность. Вначале (в период между 1737 и 1745 годами) была возведена западная часть (сводчатые палаты первого яруса). Дом был достроен до полного объёма после 1750 года, когда Михаил Иванович приобрёл все необходимые ему земли.

Когда здание было надстроено до второго этажа, точно неизвестно. Судя по всему, это произошло не раньше конца 1760-х. Так или иначе, второй этаж появился до того, как усадьбой завладел Николай Архаров.

Если бы Михаил Шаховской выстроил подобные хоромы ещё полвека назад, для Пречистенки это, безусловно, стало бы делом особенным. Но к середине XVIII века улица эта была застроена подобными дворянскими усадьбами. К 1750-м годам на месте бывшей конюшенной слободы были сформированы просторные владения богатой знати – Всеволожских, Долгоруковых, Хованских, Салтыковых-Головлёвых, Мухановых, Давыдовых.

На историческом плане Москвы, который в 1767–1769 годах составил Горихвостов, хорошо видно, из каких мелких, разрозненных участков были собраны эти владения. Горихвостов порой вынужден был пользоваться топографическими данными начала XVIII века, этим можно объяснить недостатки созданного им плана: так, в отдельных районах он ошибочно зафиксировал давно преодолённую разъединённость земель. Владение Михаила Шаховского относилось к одному из таких «ошибочных районов», благодаря чему можно было лишний раз убедиться в его прежней раздробленности.

О том, как застраивалась Москва в XVII веке, мы можем судить по малочисленным планам, картам (в меньшей степени – по воспоминаниям живших тогда людей). По-настоящему документальной, открытой история города стала лишь в XVIII веке, когда появились первые признаки бюрократии. Всё должно быть записано, внесено в списки, указано, сочтено. Для любого исследователя в этом – подспорье, порой сложное для анализа, но всё-таки доступное. Вспоминается, как вздыхал Саша Адуев из «Обыкновенной истории» Ивана Гончарова: «Придёт посторонний проситель, подаст, полусогнувшись, с жалкой улыбкой, бумагу – мастер возьмёт, едва дотронется до неё пером и передаст другому, тот бросит её в массу тысячи других бумаг, – но она не затеряется: заклеймённая нумером и числом, она пройдёт невредимо чрез двадцать рук, плодясь и производя себе подобных. Третий возьмёт её и полезет зачем-то в шкаф, заглянет или в книгу, или в другую бумагу, скажет несколько магических слов четвёртому – и тот пошёл скрипеть пером. Поскрипев, передаёт родительницу с новым чадом пятому, – тот скрипит в свою очередь пером, и рождается ещё плод, пятый охорашивает его и сдаёт дальше, и так бумага идёт, идёт – никогда не пропадёт: умрут её производители, а она всё существует целые века. Когда, наконец, её покроет вековая пыль, и тогда ещё тревожат её и советуются с нею. И каждый день, каждый час, и сегодня и завтра, и целый век, бюрократическая машина работает стройно, непрерывно, без отдыха, как будто нет людей, – одни колёса да пружины…» Благодаря исправности этой машины, мы и сегодня можем поворошить документы, составленные в XVIII веке, а ведь они – редкие свидетели того времени, чьему слову можно довериться. И нам, в отличие от Саши Адуева, нужно с благодарностью думать о неисточимых шестерёнках бюрократии.

В 1760 году Михаил Шаховской был назначен сенатором с пожалованием в тайные советники. Однако ни чином, ни обустроенным, наконец, московским владением он не успел вдоволь насладиться, так как был в частых разъездах, а в январе 1762 года – умер.

Собственно, до 1762 года московская знать редко бывала в своём городе, ведь по закону её представители обязаны были служить, а значит – находиться в местах, этой службой предписанных. Получалось так, что наиболее дорогие, роскошные дома в Москве пустовали. Ухаживать за ними становилось делом дорогим и по-своему бессмысленным, ведь что за радость годами оплачивать содержание и ремонт усадьбы – с тем, чтобы иной раз не появляться в ней до десяти-двенадцати месяцев.

Всё изменилось в начале 1760-х, когда дворянство было освобождено от постоянной службы. Дворяне теперь смогли поселиться в Москве. Они устраивали встречи, жили открыто, ярко, а для этого нужно было строить новые здания, приглашать архитекторов, скульпторов, живописцев. В таком соревновании, где каждый хотел прославиться исключительной красотой дома, в Москве появились дворцы с белыми колоннадами, пёстрыми эркерами, высоченными портиками. Их окружили сады, парки, многочисленные флигели, службы и теплицы – «целые помещичьи усадьбы, закинутые внутрь города и придававшие Москве вид странного смешения древнего и новейшего зодчества». Старые дома теперь казались особенно ветхими, неуклюжими рядом с такими чертогами. Владельцы торопились снести старые палаты – считаясь только с модой, они и не думали о том, что лишают Москву её многовекового наследия, ради мнимой красоты уничтожают архитектурные страницы российской истории.

«Богатое строительство и роскошная жизнь московской знати основывалась на всё возрастающей барщине, оброках и различных поборах, выколачиваемых помещиками из крепостных крестьян.

Особняки московской знати поражали богатством, пышностью обстановки и многолюдностью дворни. Большие комнаты, обитые штофными обоями или шёлковыми тканями, украшенные громадными зеркалами в позолоченных рамах с мраморными консолями внизу, были увешаны по стенам картинами итальянских и французских художников и фамильными портретами. Шёлковые занавеси на окнах и дверях, мебель красного дерева с позолотой, обтянутая шёлковой тканью, были обычным убранством комнат. Дом обслуживался многочисленными дворовыми, ютившимися в низких, грязных и тесных коморках боковых построек барского дома. Обычный штат богатого дворянина состоял из камердинеров, дворецкого, повара, десятка официантов и лакеев, парикмахера, двух портных (мужского и женского), горничных, прачек, двух десятков конюхов, псарей, доезжачих, охотников и т. д.».

Сам Михаил Шаховской не успел насладиться расцветом московских дворцов. Наслаждаться этим довелось Алексею Ивановичу Затрапезному – второму владельцу Давыдовской усадьбы, человеку противоречивой и во многом печальной судьбы. Но это уже – другая история.

Библиография

1. Актовые книги. Том 1. М., 1892.
2. Актовые книги. Том 3. М., 1894.
3. Актовые книги. Том 7. М., 1897.
4. Гончаров И. А. Собрание сочинений в восьми томах. Т. 1. Обыкновенная история. М., Правда, 1952.
5. Забелин И. Е. Опыты изучения русских древностей и истории. Ч. 2. М.: 1873.
6. Мартынов А. Названия Московских улиц и переулков с историческим объяснением. М., 1878.
7. Переписные книги Москвы. Том 1.
8. Ратомская Ю. В. Величавые палаты, мой Пречистенский дворец. // Декоративное искусство. 2001, № 4.
9. Смолицкой Г. П. Названия московских улиц. М., Муравей, 1998.
10. Шмидт О. Пречистенка, Остоженка. М., 1994.

Примечания

Шмидт О. Пречистенка, Остоженка. М., 1994. С. 6.

Мартынов А. Названия Московских улиц и переулков с историческим объяснением. М., 1878. С. 1.

Из работы Смолицкой Г. П. «Названия московских улиц» (М., Муравей, 1998): «Позже эта «модель» названия распространилась по России. Но и сейчас не во всех городах есть аналогичные названия. В Петербурге, например, только Ли́говка (Ли́ говский проспект). Но и в нём мы можем видеть «московский след», так как Ли́говка расположена около Московского вокзала и, возможно, эта форма была «занесена» сюда из Москвы».

Божедом - человек, живущий в богадельне, призреваемый: сирота, подкидыш, безродный.

Русский биографический словарь. Т. 22. СПб., 1905.

Московский заговор 1817 года – одно из ключевых событий в истории тайных обществ России первой четверти XIX века. Целью заговора было убийство императора и преобразование России.

Окольничий – один из высших придворных боярских чинов в допетровской Руси.

Русский биографический словарь. Т. 22. СПб., 1905.

Для подготовки офицеров в армейские кавалерийские полки в 1721 году был сформирован Кроншлотский драгунский полк – он состоял из одних дворян, назывался лейб-региментом.

Вотчинная контора – отделение Вотчинной коллегии, ведавшее закладами недвижимых имений, взносами по закладам, производством дел по недвижимым имениям и т. д.

Для сравнения, в те годы 1000 штук красного кирпича стоили 2 рубля, работник на доменной печи получал в месяц 1,5 рубля.

Актовые книги. Т.7. М., 1897.

См: Ратомская Ю. В. Величавые палаты, мой Пречистенский дворец. // Декоративное искусство. 2001, № 4.

О том, что эта часть здания была возведена существенно раньше остальных, свидетельствует и то, что во время последних реставрационных работ при раскрытии сводчатых помещений был обнаружен ярус подклета – нижнего этажа.

Гончаров И. А. Собрание сочинений в восьми томах. Т. 1. Обыкновенная история. М., Правда, 1952. С. 54–55.

Эркер – часть комнаты, помещения, выступающая за пределы наружной стены здания в виде полукруглого или многогранного застеклённого объема.

Забелин И. Е. Опыты изучения русских древностей и истории. Ч. 2. М.: 1873. С. 354.

Доезжачий – старший псарь, занимающийся обучением борзых и гончих собак и распоряжающийся ими на охоте.

Бакланова Н. А. Московский быт. История Москвы в шести томах. Т. 2. М.: Издво Академии наук, 1953. С. 578.

• Русское краеведение

При реализации проекта использованы средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации № 11-рп от 17.01.2014 г. и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией «Российский Союз Молодежи»

Первое упоминание о Верхней Мазе (Ульяновская обл.) относится к XVIII веку. Село было родовым имением жены Дениса Васильевича, Софьи Чирковой, где Давыдов провел последние десять лет своей жизни. Здесь он был похоронен в семейном склепе (плиту от него, засыпанную землей, до сих пор можно видеть там). В Верхней Мазе поэт написал более двух десятков стихотворений, мемуары, военно-исторические статьи. Сюда приезжали передовые люди края своего времени — Ивашевы, Бестужевы, Языковы.

В свободное от приемов время Денис Васильевич предавался здесь любимой псовой и соколиной охоте. Давыдовская псарня считалась одной из лучших в уезде. На месте, где до перенесения в Москву покоился прах великого певца и гражданина, нынче разбит парк. А в 1994 году в школе открыли литературный музей поэта. Там хранятся уникальный гусарский костюм, в котором Андрей Ростоцкий сыграл роль поэта в известном фильме «Эскадрон гусар летучих», и другие уникальные экспонаты.

В день рождения Дениса Давыдова, на праздник «Тебе — певцу, тебе — герою!», который проходит в последние выходные июля, в Верхнюю Мазу съезжаются любители гусарских воинских забав, авторской песни, отдыха в палатках. На территории исторического комплекса разбит дендрарий, созданный по подобию парка Д. В. Давыдова.

Верхняя Маза - Село Радищевского района. Октябрьское сельское поселение. Население 993 чел.(2010). Возникло в 18 в. Названо по речке Маза, с тюркского - "сухое". Село известно прежде всего тем, что здесь провел последние 10 лет жизни и умер Герой Отечественной войны 1812 года, поэт, сподвижник А.С. Пушкина Денис Васильевич Давыдов (1784 - 1839). В В.М. к Давыдову приезжали передовые люди того времени: Ивашевы, Татариновы, Языковы, Бестужевы и др. Здесь в Мазе, Давыдов написал более двух десятков стихотворений, мемуары, военно-исторические статьи. На месте, где до перенесения в Москву покоился прах Давыдова, разбит сквер.

Ныне в селе - отделение АОЗТ "Сызранское", средняя школа (в современном каменном здании), каменное здание ДК, построенное в 1956 и представляющее характерный образец архитектуры той эпохи, медпункт, машинно-мелиоративная станция. Памятник Д.В. Давыдову (скульптор Р. А. Айрапетян.

В 1996 - население 1060 человек, в основном русские. 2008г - 723 избирателя. Ближайшие города: Сызрань, Тольятти, Самара Координаты: 52°57"54"N 47°56"22"E

Из истории музея Двадцать лет назад к 200-летию героя Отечественной войны 1812 года, поэта Дениса Васильевича Давыдова в Верхнемазинской средней школе был создан историко-литературный музей. Юные краеведы под руководством молодого, увлеченного школьного учителя Александра Михайловича Бабина собрали огромный материал.

В основу экспозиции музея легли материалы из архивов, музеев, театров Москвы, Ленинграда, Смоленска, Астрахани, Севастополя, Куйбышева, Горького, Кустаная, Уссурийска, Перми, Пензы, Сызрани, Ульяновска и многих других городов страны; документы, письма, фотографии и книги, присланные и переданные юным краеведам при встрече с потомками Д. В. Давыдова- Ольгой Николаевной Давыдовой, Львом Денисовичем Давыдовым, Софьей Денисовной Вельяшевой; исследователем творчества поэта-героя В. Н. Орловым; генералом А. В. Назаровым, командиром партизанской бригады имени Дениса Давыдова, действовавшей в годы войны в тылу врага на территории Калининской, Псковской, Новгородской областей; капитаном теплохода "Денис Давыдов" В. Г. Москалёвым... Памятник Денису Давыдову (Верхняя Маза)

Памятник Д.В. Давыдову. Скульптор Р.А. Айрапетян Село Верхняя Маза (ныне Радищевского района Ульяновской области)

поэт-партизан Денис Васильевич Давыдов получил в приданое за своей женой - Софьей Николаевной Чирковой, прожил здесь последние 10 лет свой жизни, здесь же он умер.

Попытка установить памятник Д.В. Давыдову в селе Верхняя Маза в 1944 году закончилась по ряду причин неудачей. В 1958 году секретарь Ульяновского обкома ВЛКСМ В.Н. Сверкалов при утверждении 22-летнего демобилизованного моряка Радия Николаевича Шаркаева первым секретарем Радищевского райкома комсомола дает ему указание заняться установкой памятника. Шаркаев с большим энтузиазмом принялся за дело. Организовал сбор средств - сюда пошли деньги от сдачи металлолома, воскресников и субботников.

Проект заказали ульяновскому скульптору Рафику Арменаковичу Айрапетяну, который выполнил гипсовую основу. Р.Шаркаев попросил комсомольцев завода имени Володарского отлить бюст. Руководство завода не стало вмешиваться и комсомольцы-литейщики в свободное от работы время выполнили поручение. Заказ не проходил ни по каким документам и с режимного предприятия груз вывезли под кучей строительного мусора и отправили в В. Мазу. Место для памятника выбрали у сельского совета, где стоял разрушенный к тому времени храм, а теперь был пустырь. Площадку облагородили, получился небольшой скверик.

Открытие памятника состоялось 16 июля 1960 года в 176 годовщину со дня рождения Дениса Давыдова. На пьедестале была укреплена табличка: «Денису Васильевичу Давыдову от комсомольцев и молодежи Радищевского района. 1958-1960 годы». В. 2004 году, к празднованию 220-летия со дня рождения Д.В. Давыдова памятник был капитально отреставрирован.

СТАТЬЯ О ПОЕЗДКЕ В ВЕРХНЮЮ МАЗУ - МУЗЕЙ ДАВЫДОВА

Кто из нас не читал биографию Дениса Давыдова?

Знаем, что родился в Москве, в столице и похоронен. Только вот умер он где-то далеко... странное такое название села - Верхняя Маза... Кто из нас не искал на карте, где это? Найти не просто, потому как не на всех картах обозначено. Где-то в Симбирской губернии.

Далековато... Сызрань, Симбирск, в общем, в Поволжье. Кто из нас не думал, хорошо бы там побывать. Надо бы... На этом все и заканчивалось. И вот однажды в гостевую пришло письмо: 28.03.07 10:39 Здравствуйте, уважаемые "Ахтырские гусары"! Здравствуйте, Александр Петрович! Мы живем в с. Верхняя Маза, в селе, которое стало последним приютом Дениса Васильевича Давыдова. Здесь он прожил последние десять лет своей жизни и завершил военно-исторические произведения. В течение 6 недель тело Героя-гусара покоилось в склепе верхнемазинской церкви. В нашей школе работает музей Дениса Давыдова. Полтора года назад мы вышли на ваш сайт и с восхищением знакомимся с вашей деятельностью. Предлагаем сотрудничество!

Ответ мы написали, к сотрудничеству были готовы. Второе письмо пришло 5 января 2008 года: 05.01.08 14:52 Уважаемые "Ахтырцы"! С новым годом Вас и 195 летием победы в Отечественной войне 1812 года! Желаем здоровья, успехов и творческих идей! Просим Вас сообщить нам почтовый адрес для сотрудничества. Хотим прислать Вам свою презентацию "Денис Давыдов у себя дома" и материалы о третьих Давыдовских чтениях. С уважением, Софья Сергеевна и члены школьного музея Дениса Давыдова. 433921. Ульяновская область, Радищевский район, с. Верхняя Маза.

Школа имени Д.В. Давыдова Завязалась переписка. И вот 25 июля 2008 года мы едем в Верхнюю Мазу на Давыдовский фестиваль, праздник, посвященный дню рождения Дениса Давыдова! Поезд "Москва-Орск". Едем до станции Новоспасское. Нас встречает приветливая милая женщина.

Кто может встречать гостей, быть активистом и пропагандистом культурных начинаний? Конечно, библиотекарь. И сразу повеяло теплом и заботой. И это чувство тепла не оставляло нас все время пребывания на земле Поволжья, с кем бы мы ни встречались. До Верхней Мазы километров 7.

Ехали на машине, смотрели в окно, беседовали с Ольгой Владимировной и водителем Павлом. Какие просторы открывались вокруг! Да, было где Денису Васильевичу зайцев погонять...

Вот и Верхняя Маза. Село разбросано по обе стороны дороги. Невысокие домики, тишина, неторопливость, размеренность, прекрасная погода. Здесь нас встретила Софья Сергеевна Узбекова, заместитель директора Верхнемазинской школы по учебно-воспитательной работе. Мы расселились в ее хлебосольном доме. И снова рассказы о Денисе Давыдове, его жизни в Верхней Мазе, его потомках, о школьном музее.

Сюда, в Верхнюю Мазу, приходили письма от Пушкина, Вяземского, генерала Ермолова, академика Арно, писателя Вальтера Скотта… Отсюда, из Верхней Мазы, почти десять лет Денис Давыдов посылал свои произведения в пушкинскую «Литературную газету», «Современник», «Сын Отечества», «Библиотеку для чтения». Здесь, в Верхней Мазе, Давыдовым написана интереснейшая часть военно-исторических записок, созданы лучшие стихи лирического цикла.

В этот же день мы совершили небольшую экскурсию по окрестностям и побывали на месте первого захоронения Д.В.Давыдова. 30 июля 2006 года здесь состоялось открытие мемориальной плиты. Вечером в поселке Октябрьский (центр Октябрьского сельского поселения) состоялось открытие Давыдовского фестиваля. В парке бывшего имения С.Н.Давыдовой-Буторовой, внучки Д.В.Давыдова, собрались многочисленные гости и участники фестиваля. Работал вернисаж, пелись песни, читались стихи, говорились хорошие слова. Алексей Алексеев представлял ВИК "Ахтырские гусары".

ПОдписание Соглашения. Алексеев не только рассказывал о клубе и читал стихи, но также был доверенным лицом нашего "командира", председателя клуба, Александра Михаленко. 26 июля были поставлены две подписи под Соглашением о сотрудничестве между военно-историческим клубом "Ахтырские гусары" г. Щелково и Администрацией муниципального образования "Радищевский район" Ульяновской области. Соглашение подписали: от Администрации Муниципального образования "Радищевский район" - Глава Администрации Арзамасов Алексей Федорович, от ВИК "Ахтырские гусары" - Алексеев Алексей Владимирович. Весной склоны Радищевского района покрываются красными цветами - дикими пионами. Говорят, красота необыкновенная. Ольга Владимировна подарила нам кусочек этой красоты на фоторгафии.

Школа. 27 июля мы посетили Верхнемазинскую среднюю школу и единственный в России школьный музей Д.В.Давыдова. Школа была открыта в 1867 году сыном Д.В.Давыдова Николаем. В 1984, в год 200-летнему юбилея Дениса Давыдова, в школе был создан историко-литературный музей.

Организатором и создателем музея стал школьный учитель Александр Михайлович Бабин. Под его руководством юные краеведы собрали огромный материал. В основу экспозиции музея легли материалы из архивов, музеев, театров Москвы, Ленинграда, Смоленска, Астрахани, Пензы, Сызрани, Ульяновска и многих других городов страны; документы, письма, фотографии и книги, переданные потомками Д.В.Давыдова. Наталья Викторовна Маклакова провела нас по залам школьного музея.

В музее хранятся несколько предметов из барского дома. В частности, вот этот шкаф. В музее много фотокопий документов и рукописей Дениса Давыдова. 20 июля 2005 года в селе Верхняя Маза был учрежден фонд «Денис Давыдов - патриот России». Фонд разрабатывает и реализует различные проекты, способствующие углублению историко-литературных знаний и патриотическому воспитанию школьников и молодёжи.

Самые популярные - это межрегиональные Давыдовские чтения. К 225-летию героя-гусара планируется провести слёт «Давыдовы - герои нашего времени». 27 июля в школе прошел День дарения музею новых экспонатов: книг, предметов быта, культуры. Вообще этот день можно назвать днем вручения подарков и благодарственных писем.

Мы не остались в стороне и откликнулись на просьбу учителей и ребят передать музею что-нибудь из гусарского обмундирования. Алексеев подарил кушак и ташку, прошедшие с "гусаром" ни один поход и повидавшие ни одну страну мира. Александр Петрович передал мазинцам несколько экземпляров своей книги. А также мы подарили юбилейный знак, сделанный в честь 20-летия клуба "Ахырские гусары". В 1960 году в школьном сквере был установлен памятник Денису Давыдову. Надпись на памятнике. Значительную поддержку при реконструкции пьедестала памятника Д.В.Давыдову оказал депутат Государственной Думы четвёртого созыва Иванов Валентин Борисович. В этот же день состоялось возложение цветов к памятнику Д.Давыдову в школьном сквере и у памятной доски на месте первого захоронения героя Отечественной войны 1812 года. Праздник закончился концертом в сельском Доме культуры.

БИОГРАФИЯ ДЕНИСА ДАВЫДОВА

Денис Васильевич Давыдов (16 (27) июля 1784, Москва — 22 апреля (4 мая) 1839, село Верхняя Маза, Сызранский уезд, Симбирская губерния) — генерал-лейтенант, идеолог и предводитель партизанского движения, участник Отечественной войны 1812 года, русский поэт «Пушкинской плеяды». Детство и юность Родился в семье бригадира Василия Денисовича Давыдова (1747—1808), служившего под командованием А. В. Суворова, в Москве. Из древнего дворянского рода, ведущего свою историю от татарского мурзы Минчака, выехавшего в Москву в начале XV в. . Значительная часть детских лет его прошла в военной обстановке на Украине, где служил его отец, командовавший полтавским легкоконным полком. Денис рано приобщился к военному делу, хорошо выучился верховой езде. Но его постоянно мучило то, что он был маленького роста, курносый и некрасивый. В конце XVIII столетия по всей России гремела слава великого Суворова, к которому и Денис относился с необычайныи почтением.

Однажды, когда мальчику было девять лет, ему довелось увидеть знаменитого полководца, тот приехал к ним в имение, в гости. Александр Васильевич оглядев двух сыновей Василия Денисовича сказал, что Денис, «этот удалой, будет военным, я не умру, а он уже три сражения выиграет», а Евдоким-пойдёт по гражданской службе. Эта встреча запомнилась Денису на всю жизнь. После смерти Екатерины II и восшествии на престол Павла I, который не любил Суворова, благополучию Давыдовых пришёл конец.

Проведенная ревизия Полтавского полка, которым командовал отец, обнаружила недостачу в 100 тысяч рублей и Давыдова старшего уволили и по суду обязали выплатить эту сумму. Хотя его вина была только в том, что он положился на честность своих интендантов. Пришлось продать имение. Со временем, выбравшись из долгов, отец купил небольшую подмосковную деревню Бородино около Можайска. Во время Бородинского сражения деревня вместе с барским домом сгорела. Отец решил определить сыновей в соответствии со словами Суворова — Дениса в кавалергарды, а его брата Евдокима в архив Иностранной коллегии. Военная карьера В 1801 году Давыдов поступил на службу в гвардейский кавалергардский полк, находившийся в Петербурге.

Причём, когда Денис явился определяться в полк, дежурный офицер наотрез отказался его принять из-за его маленького роста. Но Денис всё таки добился, чтобы его приняли. Его за обаяние, остроумие и скромность очень быстро полюбили офицеры полка и сделали ему протекцию. Осенью 1801 года он стал эстандарт-юнкером. В сентябре 1802 года он был произведен в корнеты, в ноябре 1803 — в поручики. В это время стал писать стихи и басни, но увлекся и в баснях стал очень едко высмеивать первых лиц государства. Из-за сатирических стихов последовал перевод Дениса из гвардии в один из армейских гусарских полков, в киевскую губернию на Украине. Так с кавалергардами поступали очень редко и только за большие провинности - трусость в бою, казнокрадство или шулерство в картах. Но Денису в гусарах понравилось.

Лихие пирушки, буйные шутки. Всё это он теперь воспевал в своих «зачашных песнях», оставив писание басен. Плохо было только то, что Денис Давыдов чуть было не пропустил первую войну с Наполеоном. Гвардия принимала участие в сражениях с французами, а его гусарский полк нет. Молодой кавалерийский офицер, мечтавший о ратных подвигах и славе, был вынужден оставаться в стороне от этих событий. В то время как его брат Евдоким, бросив службу, поступил в кавалергарды и успел прославиться под Аустерлицем. Евдоким был тяжело ранен (пять сабельных, одна пулевая и одна штыковая рана)и попал в плен. Наполеон, когда навестил лазарет, где он лежал, имел с ним беседу. Эту беседу описали все европейские газеты. Денис во что бы то ни стало решил попасть на фронт. В ноябре 1806 года Давыдов ночью проник к фельдмаршалу М. Ф. Каменскому, назначенному в это время главнокомандующим русской армии.

Каменский, маленький, сухонький старичок в ночном колпаке, чуть не умер от страха, когда перед ним появился Денис и потребовал отправить его на фронт. Только всё это оказалось зря, так как Каменский всего неделю командовал армией. Он был снят, так как помутился рассудком. Вышел к войску в заячьем тулупе, в платке и заявил: «Братцы, спасайтесь кто как может…». По одной из версий, он спятил после появления перед ним ночью Дениса Давыдова. Но, слава о таком отчаяном гусаре дошла до Марии Антоновны Нарышкиной, фаворитки государя. И она помогла ему в его желании воевать. В начале 1807 года он был назначен адъютантом к генералу П. И. Багратиону.

В своё время Давыдов в одном из стихов вышутил длинный нос Багратиона и поэтому немножко побаивался первой встречи с ним. Багратион, завидев Дениса, сказал присутствующим офицерам: «вот тот, кто потешался над моим носом». На что Давыдов, не растерявшись, ответил, что писал о его носе только из зависти, так как у самого его практически нет. Шутка Багратиону понравилась. И он часто, когда ему докладывали, что неприятель «на носу», переспрашивал, на чьём носу? Если на моём, то можно ещё отобедать, а если на Денисовом, то по коням. Уже с 24 января 1807 года Денис Давыдов участвовал в боях с французами.

В сражении при Прейсиш-Эйлау он находился при Багратионе, который появлялся со своим адъютантом на самых опасных и ответственных участках. Один бой по мнению Багратиона был выигран только благодаря Давыдову. Он в одиночку бросился на отряд французских улан и те, преследуя его, отвлеклись и упустили момент появления русских гусар. За этот бой Денис получил орден Святого Владимира IV степени, бурку от Багратиона и трофейную лошадь. В этой и других битвах Давыдов отличился исключительной храбростью, за что был награжден орденами и золотой саблей. В самом конце кампании Давыдову довелось увидеть Наполеона. Тогда в Тильзите заключался мир между французским и русским императорами, и многие его не одобряли. Багратион сказался больным и послал вместо себя Давыдова.

Давыдов был очень доволен, что Наполеон еще ниже чем он, и когда при встрече Наполеон попробовал переглядеть Дениса, Давыдов глаза не опустил. Зимой 1808 г. состоял в русской армии, действовавшей в Финляндии, прошёл вместе с Кульневым до Улеаборга, занял с казаками о-в Карлоэ и, возвратясь к авангарду, отступил по льду Ботнического залива. В 1809 г., состоя при кн. Багратионе, командовавшем войсками в Молдавии, Давыдов участвовал в различных боевых операциях против турок, а затем, когда Багратион был сменен гр. Каменским, поступил в авангард молдавской армии под начальство Кульнева.

Отечественная война 1812 года При начале войны 1812 г. Давыдов состоял подполковником в Ахтырском гусарском полку и находился в авангардных войсках ген. Васильчикова. 21 августа 1812 года в виду деревни Бородино, где он вырос, где уже торопливо разбирали родительский дом на фортификационные укрепления, за пять дней до великого сражения Денис Васильевич и предложил Багратиону идею партизанского отряда. Эту идею он позаимствовал у гверильясов (испанских партизан).

Наполеон не мог с ними справиться до тех пор, пока они не объединились в регулярную армию. Логика была простая: Наполеон надеясь победить Россию за двадцать дней - на столько и взял с собой провианта. И если отбирать обозы, фураж и ломать мосты, то это создаст ему большие проблемы.

Из письма Давыдова князю, генералу Багратиону: «Ваше сиятельство! Вам известно, что я, оставя место адъютанта вашего, столь лестное для моего самолюбия, вступая в гусарский полк, имел предметом партизанскую службу и по силам лет моих, и по опытности, и, если смею сказать, по отваге моей…

Вы мой единственный благодетель; позвольте мне предстать к вам для объяснений моих намерений; если они будут вам угодны, употребите меня по желанию моему и будьте надеждны, что тот, который носит звание адъютанта Багратиона пять лет сряду, тот поддержит честь сию со всею ревностию, какой бедственное положение любезного нашего отечества требует…» Приказ Багратиона о создании летучего партизанского отряда был одним из его последних перед Бородинским сражением, где он был смертельно ранен. В первую же ночь отряд Давыдова из 130 гусар попал в засаду устроенную крестьянами и Денис чуть не погиб. Крестьяне плохо разбирались в деталях военной формы, которая у французов и русских была похожей.

Тем более, офицеры говорили как правило по-французски. После этого Давыдов надел мужицкий кафтан и отпустил бороду (на портрете кисти А. Орловского (1814 г.) Давыдов одет по кавказской моде: чекмень, явно нерусская шапка, черкесская шашка). Со 130 гусарами в одной из вылазок он умудрился взять в плен 370 французов, отбив при этом 200 русских пленных, фуру с патронами и девять фур с провиантом. Его отряд за счёт крестьян и освобождённых пленных быстро разрастался. Быстрые его успехи убедили Кутузова в целесообразности партизанской войны, и он не замедлил дать ей более широкое развитие и постоянно присылал подкрепления. Второй раз Давыдов видел Наполеона, когда он со своими партизанами находился в лесу в засаде, и мимо него проехал дормез с Наполеоном. Но у него в тот момент было слишком мало сил, чтобы напасть на охрану Наполеона.

Наполеон ненавидел Давыдова люто и приказал при аресте расстрелять Дениса на месте. Ради его поимки выделил один из лучших своих отрядов в две тысячи всадников при восьми обер-офицерах и одном штаб-офицере. Давыдов, у которого было в два раза меньше людей, сумел загнать отряд в ловушку и взять в плен вместе со всеми офицерами. Художник С.Л. Кожин «Рубикон. Переправа через реку отряда Дениса Давыдова»

Одним из выдающихся подвигов Давыдова за это время было дело под Ляховым, где он вместе с другими партизанами взял в плен двухтысячный отряд генерала Ожеро; затем под г. Копысь он уничтожил французское кавалерийское депо, рассеял неприятельский отряд под Белыничами и, продолжая поиски до Немана, занял Гродно. С переходом границы Давыдов был прикомандирован к корпусу генерала Винцингероде, участвовал в поражении саксонцев под Калишем и, вступив в Саксонию с передовым отрядом, занял Дрезден. За что был посажен генералом Винцингероде под домашний арест, так как взял город самовольно без приказа. По всей Европе о храбрости и удачливости Давыдова слагали легенды.

Когда русские войска входили в какой-нибудь город, то все жители выходили на улицу и спрашивали о нем, чтобы его увидеть. За бой при подходе к Парижу, когда под ним было убито пять лошадей, но он вместе со своими казаками всё же прорвался сквозь гусар бригады Жакино к французской артиллерийской батарее и, изрубив прислугу, решил исход сражения — Давыдову присвоили чин генерал-майора. Служба после Отечественной войны После Отечественной войны 1812 года у Дениса Давыдова начались неприятности. Вначале его отправили командовать драгунской бригадой, которая стояла под Киевом.

Как всякий гусар, Денис драгун презирал. Затем ему сообщили, что чин генерал-майора ему присвоен по ошибке, и он полковник.

И в довершение всего, полковника Давыдова переводят служить в Орловскую губернию командиром конно-егерской бригады. Это стало последней каплей, так как он должен был лишиться своих гусарских усов, своей гордости. Егерям усы не полагались. Он написал письмо царю, что выполнить приказ не может из-за усов. Денис ждал отставки и опалы, но царь, когда ему докладывали, был в хорошем расположении духа: «Ну что ж! Пусть остаётся гусаром.» И назначил Дениса в гусарский полк с… возвращением чина генерал-майора. В 1814 году Давыдов, командуя Ахтырским гусарским полком, находился в армии Блюхера, участвовал с нею во всех крупных делах и особенно отличился в сражении при Ла-Ротьере.

В 1815 году Денис Давыдов избирается в члены «Арзамаса» с прозвищем «Армянин». Вместе с Пушкиным и Вяземским он представляет в Москве отделение арзамасского кружка. После распада «Бесед» полемика с шишковистами закончилась, и в 1818 году «Арзамас» распался. В 1815 году Давыдов занимал место начальника штаба сначала в 7-м, а потом в 3-м корпусе. В 1827 году с успехом действовал против персов. Последняя его кампания была в 1831 году — против польских мятежников. Сражался хорошо. Взял город Владимир-Волынский, за что получил Анну I-й степени.
Личная жизнь Первый раз Давыдов влюбился в Аглаю Антоновну. Но, она предпочла выйти замуж за его двоюродного брата — высоченного драгунского полковника. Потом он влюбился в юную балерину — Татьяну Иванову. Несмотря на то, что Денис часами стоял под окнами балетного училища, она вышла замуж за своего балетмейстера. Давыдов очень сильно переживал по этому поводу.

Проходя службу под Киевом Давыдов в очередной раз влюбился. Его избранницей стала киевская племянница Раевских - Лиза Злотницкая. В это же время Общество любителей российской словесности избрало его своим действительным членом. Он был очень горд, так как сам называть себя поэтом не осмеливался до этого. Непременным условием родителей Лизы было, что Денис исхлопочет у государя казенное имение в аренду (это была форма государственной поддержки лиц небогатых, но отличившихся на службе). Давыдов поехал в Петербург, хлопотать.

Очень сильно помог В. А. Жуковский, который Давыдова просто обожал. С его помощью достаточно быстро Давыдову было предоставлено «в связи с предстоящей женитьбой» в аренду казённое имение Балты, приносившее шесть тысяч рублей в год. Но тут он получил новый удар.

Пока он хлопотал в Петербурге, Лиза увлеклась князем Петром Голицыным. Князь был картёжник и кутила, к тому же его недавно выгнали из гвардии за какие-то тёмные дела. Но, был необычайно красив. Давыдову был дан отказ. Причём Лиза даже не захотела с ним увидеться, передав отказ через отца. Давыдов очень тяжело переживал отказ Лизы. Все его друзья принялись спасать его и для этого подстроили ему встречу с дочерью покойного генерала Николая Чиркова Софьей. Она была по тем временам уже в зрелом возрасте — 24 года.

Но друзья наперебой её нахваливали. Миловидна, скромна, рассудительна, добра, начитанна. И он решился. Тем более ему уже было 35 лет. Но, свадьба чуть не расстроилась, так как мать невесты узнав про его «зачашные песни» велела отказать Давыдову как пьянице, беспутнику и картёжнику. Друзья покойного мужа еле её уговорили, объяснив, что генерал Давыдов в карты не играет, пьёт мало — а это только стихи. Ведь он поэт! В апреле 1819 года Денис обвенчался с Софьей. Как только Софья начала рожать ему детей, у Дениса пропало желание тянуть военную лямку. Он хотел находиться дома, возле жены. Давыдов то и дело сказывался больным и уходил в многомесячные отпуска. Даже кавказская война, куда он был направлен под началом генерала Ермолова, его не увлекла.

Он пробыл в действующей армии всего два месяца, а затем выпросил у Ермолова шестинедельный отпуск для поправки здоровья. Заехав для вида на минеральные воды, разослав для убедительности несколько писем о своей болезни (в том числе и Вальтеру Скотту), он помчался на Арбат в Москву, где его в то время ждали уже три сына и беременная в очередной раз Софья. Всего в браке Дениса и Софьи родилось девять детей. После польской компании, когда ему было 47 лет и он только и думал о покое, от него наконец отстали. В отставку правда ему так и не дали уйти, но не трогали и вся его служба ограничивалась ношением генерал-лейтенантского мундира.

Последние годы жизни Д. В. Давыдов провел в селе Верхняя Маза, принадлежавшей жене поэта, Софье Николаевне Чирковой. Здесь он продолжал заниматься творчеством, вел обширную переписку с А. Ф. Воейковым, М. Н. Загоскиным, А.С. Пушкиным, В. А. Жуковским, другими писателями и издателями. Бывал в гостях у соседей — Языковых, Ивашевых, А. В. Бестужева, Н. И. Поливанова. Посещал Симбирск. Выписывал книги из-за границы. Охотился. Писал военно-исторические записки. Занимался воспитанием детей и домашним хозяйством: выстроил винокуренный завод, устроил пруд и т. д. Одним словом жил в своё удовольствие. Но, в 1831 году поехал навестить сослуживца в Пензу и без памяти влюбился в его племянницу 23-летнию Евгению Золотарёву.

Он был на 27 лет старше её. Несмотря на то, что он очень любил свою семью, ничего не мог с собой поделать. Скрыть тоже не получилось. Этот страстный роман продолжался три года. Потом Евгения вышла замуж за первого попавшегося жениха, а Денис, отпустив возлюбленную в этот раз легко, без мук, вернулся в семью. Через пять лет умер — довольно еще молодым и вполне здоровым в неполные 55 лет. Умер в своей усадьбе, прах его был перевезен в Москву и погребен на кладбище Новодевичьего монастыря. Жена, Софья Николаевна пережила Дениса более чем на 40 лет. Как человек, Давыдов пользовался большими симпатиями в дружеских кружках. По словам князя П. А. Вяземского, Давыдов до самой кончины сохранил изумительную молодость сердца и нрава. Веселость его была заразительна и увлекательна; он был душой дружеских бесед.

ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:

Команда Кочующие.

http://7-chudesulo.ru/ http://stat18.privet.ru/

http://davydow-maza.ucoz.ru/

Литература: Р. Азбукин. Бронзовый генерал. Альманах "Мономах" №1 (36) 2004

http://www.gusa.ru/v_maza.html

Фото Веры Крюковой.

http://www.encyclopaedia-russia.ru/ http://dtdim.ru/