Это курорт. Это санаторий. Это Эдем незрелых душ. Это тихие коридоры, плавный и размеренный ход местного времени, это свободный выход, это прогулки вокруг больницы с посиделками на лавочках по интересам и возрастам, это периодически уединяющиеся в укромных уголках ландшафта парочки — тут тоже нет деления по половому признаку в слабом уповании на победу разума над добром — словом, сам бы лёг, да не по чину.

Порой такая тотальная внутриотделенческая благодать играет с пациентами злую шутку, которую врачи называют госпитализмом или госпитальным синдромом. Механизм прост: сам факт пребывания больного в отделении откладывается в его памяти как безбедное и беззаботное времяпрепровождение, когда от него ничего не требуют, вокруг него все прыгают, кормят, лечат, спать укладывают. И всё это без необходимости что-то делать самому! Вот тут-то подсознание, похожее в данной ситуации на избалованного ребёнка лет пяти, решает: «а давай-ка я подброшу хозяину ещё пару-тройку интересных симптомчиков! По рублю — и в садик не пойдём...» И подбрасывает. Состояние вскоре после выписки вновь ухудшается, и пациент настойчиво обивает пороги амбулаторной службы, демонстрируя, как же ему хуже всех. Не сердитесь на него, он не нарочно. Это даже не вполне он. Это тот пятилетний ребёнок внутри него, который ещё не факт, что когда-нибудь повзрослеет.

Таких завсегдатаев сравнительно немного, что не может не радовать, но уж если кто из них пришёл сдаваться — всё, готовьтесь к осаде. Вас будут забрасывать жалобами плотнее и гуще залпов осадной артиллерии, пытаться навести мостки к вашей жалости и выкопать минные ходы к вашей человечности; в конце концов, реветь иерихонской трубой (это к вашей совести). Если первый натиск не принесёт вожделенного направления в заветное отделение, будет предпринят обходной стратегический набег на кабинет заведующего амбулаторной службы, а то и главврача. И ведь не жалко, в-общем-то, направить, но когда такое повторяется спустя пару недель после свежего двухмесячного пребывания в этом же отделении... А что ещё интересно — всё проходит по сценарию, можно к гадалке не ходить.

Николай (пенсионер с ипохондрическим развитием личности) придёт шаркающей походкой с двумя огромными пакетами вещей, пятидневной щетиной на скорбном лике. Кодовая начальная фраза - «доктор, миленький, подыхаю». Что любопытно — терпеливая жена будет навещать и приносить разные вкусности.

Вячеслав (молодой красивый статный парень) будет пытаться получить направление в обход своего участкового врача, по совместительству заведующего амбулаторной службой. Добившись желаемого, будет долго и придирчиво выбирать себе подругу из пациенток отделения, ходить с томно-загадочным видом, ловить юных дев на их чувстве жалости — дескать, он парень хороший, ему бы присмотр да женскую ласку... Опять же, на работу ходить не надо, больничный оплачивается. И бесполезно убеждать человека, что доблесть настоящего самурая в усердном служении оябуну, а не в праздном рефлексировании на тему собственных болячек. Девчонки любят, и ладно.

Боевые подруги, этакая невротическая четвёрка бойких недавно вышедших на пенсию дам, приходит укладываться в отделение в один день, реже порознь в течение недели. Ещё бы — в одном доме живут, в одном дворе гуляют. Эти пытаются сразу зайти к главврачу. Порой это срабатывает. Полежав немного, начинают бегать и друг на друга жаловаться заведующему отделением неврозов — а вы знаете, Константин Георгиевич, что такая-то сегодня в соседнем торговом центре покупала то-то и то-то (какого рожна они там сами делали, история стыдливо умалчивает).

Здравствуйте! У меня серьезная проблема: дело в том, что мой супруг осенью прошлого года К попал в ДТП. Тогда, находясь за рулем, он ехал по одной из столичных улиц и вдруг прямо перед его автомобилем трое пьяных людей стали перебегать улицу. Чтобы избежать наезда, мой муж вывернул руль вправо и наехал на бордюр. От сильного удара колесо взорвалось, машину развернуло на 180 градусов и выбросило в рядом находившийся магазин. Мой муж и наш ребенок, также находившийся в салоне, не пострадали, но эти три человека получили травмы. Один из них позже скончался в больнице. Так вот, после этой истории, мой муж попал в отделение неврозов с диагнозом «сильнейшее нервное потрясение», когда ему сообщили о смерти одного из пострадавших, он начал не просто переживать, а очень переживать, говорить, что виноват на всю жизнь перед этим человеком, очень переживал, что теперь никогда не может попросить у него прощения. Если у других он прощения попросил, навещал их в больнице, оплачивал лечение, то как быть с этим человеком?Кроме того, муж мне говорит, что ему нередко снится этот человек, укоряет его в своей смерти…Я в недоумении — не знаю, можно ли мужа хоть как-то поддержать?Отмечу, что он всегда был человеком веселым, дружелюбным, помогал друзьям, которые спивались (помогал с документами, давал им денег, вещи), очень любил компании, был заводилой, шутником, в молодости — любил риск, занимался спортом. Мой муж, на мой взгляд, алкоголиком не был, хотя и любил выпить. Но после этого случая стал пить сильно. Я не знаю, что же с ним случилось и можно ли ему как-нибудь помочь?

Ответ психолога theSolution:

Обычно, когда нетрезвые люди перебегают улицу вне пешеходного перехода, именно они и признаются виноватыми в создании аварийной ситуации, повлекшей за собой жертвы. Если то, что вы описываете, является правдой, то суд должен был вынести вердикт о невиновности вашего супруга. Если ваш супруг не несет ответственности за сложившуюся ситуацию, то его чувство вины является следствием его сострадания к погибшему человеку. Чувство вины является искаженным состраданием у тех, кто способен испытывать высшие моральные эмоции, такие как сочувствие, сострадание, сопереживание, совесть.

Эскапирующее поведение

Преследуемый навязчивыми воспоминаниями и мыслями о психотравмирующем событии, травмированный человек пытается организовывать свою жизнь таким образом, чтобы избежать эмоций, которые провоцируются этими мыслями. Избегание может принимать разные формы, например: дистанцирование от воспоминаний о событии, злоупотребление алкоголем для того, чтобы заглушить осознание дистресса, использование диссоциативных процессов, позволяющих вывести болезненные переживания из сферы сознания. Все это ослабляет и разрушает взаимосвязи с другими людьми и как следствие – ведет к снижению адаптивных возможностей.

О расстройствах адаптации

Можно условно разделить людей, переживших психотравмирующее событие, на несколько категорий. Первую категорию составляют компенсированные личности, которые нуждаются в легкой психологической поддержке – дружеской или семейной. Вторую категорию составляют люди, страдающие легкой степенью расстройства адаптации. Они нуждаются не только в дружеской психологической поддержке близких, но и в профессиональном вмешательстве психолога и психотерапевта. Поскольку у них нарушены процессы в мыслительной или эмоциональных сферах, им нужна профессиональная помощь в решении внутренний противоречий, возникших после травмы. В таком случае нарушенная адаптация после качественной психотерапии восстанавливается без осложнений. К третьей категории относятся люди, страдающие расстройством адаптации средней степени, которые нуждаются во всех видах помощи. Имеется ввиду поддержке со стороны семьи и друзей, профессиональной психотерапии внутренних противоречий и, в том числе, фармакологической коррекции состояния. К четвертой категории относятся люди, страдающие расстройством адаптации тяжелой степени. Дезадаптация тяжелой степени требует длительного лечения и восстановления, помощи врача-психиатра. Проявляется она развитием комплекса неполноценности, или психосоматическими нарушениями сложного генеза.

О нехватке ресурсов для качественной психотерапии в госучреждениях

Судя по тому, что вашу супруг оказался в отделении неврозов, у него было как минимум средняя степень расстройства адаптации. В отделении неврозов ему должны были назначить лекарства, снижающие уровень стресса. Дополнительно к фармакологической помощи ему должны были назначить сеансы психотерапии. Важно отметить, что краткосрочная психотерапия неврозов занимает два- три года регулярных, по два-три раза в неделю, занятий с психологом или психотерапевтом. Те восемь-десять сеансов, которые назначаются в отделении, недостаточны для того, чтобы решить внутренние противоречия, являющиеся источником эмоциональной боли.

Фармакотерапия помогает лишь разорвать патологический условный рефлекс, который формируется при психотравмирующих ситуациях. Имеется ввиду условный рефлекс между работой коры головного мозга и гуморальными влияниями на функции организма. Гуморальные влияния - это выбросы гормонов, связанные с патологической работой эмоций. Патологическая работа эмоций обусловлена патологической работой мышления. До тех пор пока не будет решен внутренний конфликт, на слое мышления и на слое убеждений, у человека будут неправильно работать эмоции. Прием алкоголя всего лишь даст временное облегчение от сильного чувства вины и ярости, поможет на несколько часов расслабить мышцы. Если не обращаться к профессиональному психотерапевту за тем, чтобы разрешить внутренние противоречия на слое убеждений, то негативные мысли и чувства будут самовоспроизводиться, самовозобновляться годами и десятилетиями. Регулярный прием алкоголя приведет неминуемо к развитию алкоголизма, это вопрос времени.

Решение противоречий на слое убеждений — истинная цель психотерапии

Между чем и чем может возникнуть внутреннее противоречие. Ваш супруг как человек сострадательный, может обвинять себя в убийстве. Роль убийцы противоречит всему моральному кодексу, разрушает Я-концепцию. Я-концепцию нужно рассматривать как представление человека по отношению к себе. Я-концепция включает в себя когнитивную и эмоционально-оценочную составляющие. Скорее всего у вашего супруга повреждены обе вышеуказанные части Я-концепции. Поскольку эти части психики трудно осознаваемы, более того защищены от осознания невротическими защитными механизмами, ваш супруг не сможет осознать и решить противоречие на этом слое психики самостоятельно. Его мышление зациклено, а на слое убеждений работают противоречивые, взаимоисключающие установки. Невроз нужно понимать как наличие внутренних, противоречивых, взаимоисключающий убеждений. Из-за конфликта между убеждениями «я моральный» и «я убийца», собственно говоря, ваш супруг и получил нервный срыв, оказался в отделении неврозов.

Внутренние противоречия можно осознать и решить только с помощью профессионального психолога или психотерапевта

Сам в себе ваш супруг не сможет решить этот конфликт. Это невозможно сделать без помощи профессионального психолога или психотерапевта. Умение помочь осознать и решить тысячи внутренних противоречий - это основной профессиональный навык врача-психотерапевта и клинического психолога. Его осваивают годами и неподготовленный человек не сможет это повторить или понять, как это делается. Именно решение внутренних противоречий является тем фактором, который раз и навсегда избавляет человека от стресса, неадекватных самообвинений. Когда психотерапевт или клинический психолог просит рассказать о своих переживаниях, или просит выполнить психологическое упражнение, это делается не только для того, чтобы человек выговорился. Основная задача специалиста состоит в том, чтобы обнаружить внутренние противоречия, указать на них клиенту и найти когнитивное, смысловое решение этого противоречия. Внутренних противоречий может быть очень много, и во время психотерапии приходится перебирать все конфликтующие убеждения вручную. Именно это и дает облегчение от эмоциональной боли. Если решение внутреннего противоречия было сделано правильно, то эмоциональная боль и патологическое эскапирующее, избегающее поведение прекращаются. На психотерапию ходят именно за этим.

• Ежедневно активно выслушивайте вашего супруга. Оказывайте ему эмоциональную поддержку. Говорите о том, что его чувства естественны для такой ситуации
• Не осуждайте супруга. Важно понимать, ваш супруг воспринимает свои чувства, связанные с ситуацией, как собственный порок, грех, проклятье.
• Предложите супругу обратиться к профессионалам и решить внутренние противоречия с помощью когнитивной психотерапии.